Книга Игрушка палача  - Эрика Адамс

Твою мать.

Всего лишь лёгкие касания. Её пальцы гладили тонкую маску, облеплявшую лицо, будто вторая кожа, а ощущения были такими, словно она запустила пальцы куда-то глубоко-глубоко. И там, внутри, где была мёртвая выжженная пустыня, нечто зашевелилось, устремляясь навстречу этим несмелым касаниям.

Это было наваждение. Я сидел, как околдованный, сжимая тонкую девичью талию, разглядывая чудо, умещающееся на моих коленях. Не смел пошевельнуться, чтобы ненароком не разбить прозрачную, хрупкую сферу, заключившую нас двоих в какое-то доселе неизвестное измерение. Удар по призрачному нечто был нанесён извне визитом Императора, его приказом отправляться на собрание совета. И стоило мне покинуть комнаты, как эта сучка, немного помедлив, бросилась разыскивать своего дружка из нижнего уровня.

Злость опять накрыла меня с головой. Крушить всё вокруг без разбору, не различая ничего, утоляя жажду. Не получится её таким образом утолить, знаю. Поначалу хотел разобраться во всех подробностях, но как только увидел на экране изображения с камер видеонаблюдения, почувствовал, что достиг предела. Ворвался внутрь, схватил спящую, будто ни в чём не бывало, и не смог сдержать бурлящую ярость, разрывающую меня на части.

На волю вырвалось то, что я пытался подавить в себе всё время, пока Тайра находилась рядом. Подавил её сопротивление, едва замеченное мной. Удары маленьких острых кулачков по груди больше напоминали комариные укусы, не болезненные, но раздражавшие. Так легко было скрутить её и, перехватив бёдра повыше, проникнуть внутрь. Ошалело сообразил, что первым вошёл в неё. Она была девственна до нынешней ночи.

– Девственность – не гарантия верности! – шепнул внутри недоверчивый голосок. – Момнишь Лирию?

Ответом на вопрос, заданный самому себе, послужил мрачный кивок. Ещё бы её не помнить!

Лирия была редкой красавицей. Даже сейчас, спустя столь продолжительное количество лет, я помнил её безупречное лицо в мельчайших деталях, вплоть до родинки у левого виска. Прекрасные мягкие волосы необычно зелёного цвета. Таких я не видел никогда ранее. Тонкое, точёное тело. Невинные жёлтые, как расплавленное золото, глаза. А как она пела?

Самый сладкоголосый фаэлин, которого я слышал в своей жизни… Красавица пленила меня сразу же и охотно отвечала на мои ласки. Я взял её первым и считал, что им и оставался. Лирия сворачивалась у меня на коленях и, без конца целуя губы, пела о любви и верности. Развязка наступила неожиданно.

В тот раз я впервые опробовал на практике маскировочное поле своего костюма. Просто решил незаметно последовать за ней, чтобы подшутить. Оказалось, что судьба зло подшутила надо мной. Лирия торопилась к своему любовнику, который не считал зазорным, что его избранница подарила свою девственность одному из Богов.

Не зря же праотцы наделили женщин несколькими отверстиями… Я стоял и смотрел некоторое время, как фаэлин остервенело вдалбливается в зад моей красотке. Верность птичек на поверку оказалась враньём.

Я уже в то время был тем, кем являюсь сейчас – Цепным Псом, Чёрным Палачом, Безликим или как там ещё называют меня. Я был жесток и озлоблен, но только не с Лирией.

Всё оставалось вовне, за пределами нашего мира. Как оказалось, напрасно. Решение пришло сразу же. Я достал один из острых клинков, что всегда носил при себе и одним чётким ударом отсёк лгунье голову, выключив маскировочное поле.

Фаэлин ещё несколько секунд машинально вдалбливал член в отверстие, но, увидев, как отрезанная голова покатилась к моим ногам, ошалел.

– Стой на месте и продолжай своё дело,– ухмыльнулся я.

Нож у горла – значительный аргумент. Я наблюдал за безуспешными попытками фаэлина пристроить свой обмякший член в задницу мёртвой подружки. По лицу фаэлина катились огромные слезы, текло из носа и сильно дрожала нижняя губа. Жалкое зрелище, на которое противно было смотреть. И я закончил начатое, всадив острый клинок в хрупкий череп фаэлина по самую рукоять. С тех пор мало кто из фаэлинов выдерживал рядом со мной дольше нескольких дней. Алчные и продажные суки. Все до единой…

Глава 20. Палач

Тайра… казалось, что она была соткана из других нитей. Более грубых и простых, но вместе с тем она была притягательнее многих. Я взял своё сполна, трахая её пару часов подряд так, как мне хотелось. Умопомрачительная волна удовольствия, остро пронзившая тело, была несравнима ни с чем. Потрясающе мощные ощущения, ранее неизведанные.

Но стоило оргазму схлынуть, как меня накрыло липкое мерзкое чувство, что я с ног до головы измазался дерьмом, от которого так просто не отмыться. Будто по доброй воле я опустился в чан со зловонной жижей, утонув в нем с головой. Что за хрень? Откуда это взялось? Сожаление, неуверенность в том, что поступил правильно? В мозгу настойчиво колотилась предательская мыслишка, что всё было совсем не так.

Проклятье… Моя временная победа над девчонкой, беспомощной передо мной, была на вкус как протухшее мясо.

Махнуть бы на всё рукой, но не получалось. Да что станет с этой девчонкой? За день, максимум полтора, что я буду на задании, она успеет отлежаться. Несмотря ни на что, я был осторожен настолько, насколько мог в том разъярённом состоянии, подпитываемым гирраном.

Вернуться и добить сучку? Нет… Не так просто. Остаётся еще этот её дружок, тщедушный смазливый недорослик. Вернусь и первым делом извлеку всё, что смогу из системы, чтобы своими глазами увидеть произошедшее за закрытыми дверьми. И только после этого всласть оторвусь на любовничках.

Всё, хватит. Прибытие капсулы к назначенному месту ожидается уже через час. Я вытянулся в кресле, перебирая в уме детали карт и чертежей. Пора. Достал защитный скафандр и принялся облачаться в него, проверяя системы жизнеобеспечения. Всё в норме. Герметизация скафандра прошла успешно. Подобрался к люку, которому предстояло открыться совсем скоро.

Автоматический голос бортового компьютера любезно сообщил, что цель путешествия достигнута. Я нажал на рычаг механизма, которым нужно было вручную открыть люк, и приготовился выйти в открытый космос. Сделал шаг вперёд и повис в чёрном безвоздушном пространстве космоса. Слева от меня плавно закрывался люк капсулы, справа виднелся огромный корабль, заслонявший всё.

А внизу и вверху меня была потрясающая чернота, пустое нечто, полное звёзд, безразлично отбрасывающих свой холодный свет. Я позволил себе расслабиться, кувыркнулся так, что перед глазами не осталось ничего, кроме мелькнувшего звездопада, возникшего от обмана зрения.

Больше всего я любил моменты, когда чувствуешь ничтожность и мелочность всего, казавшегося ранее величественным и непостижимым. Борьба за власть, колонизация далекой планеты, корабль, что мне предстоит взять штурмом в одиночку – всё пустое, тленное, не заслуживающее внимания мгновение, коих миллиарды у вечно живой и пульсирующей Вселенной.

А я – всего лишь пыль на ветру.

Потрясающий и неизведанный до конца Космос стирал меня из своей памяти и вновь собирал. Если когда-нибудь собственная сволочная жизнь обрыднет до невозможности, я оборву все нити именно так. Шагну в черноту и буду висеть в пустоте до тех пор, пока не кончится кислород в скафандре.